НИС «Академик М.А. Лаврентьев» (рейс №92): комплексные геолого-геофизические, газогеохимические и океанографические исследования исследований в сейсмоактивной переходной зоне Тихий океан – Охотское море. I этап, 2021.

----

16 – 20 апреля

Экспедиционный сезон 2021 года Тихоокеанский океанологический институт им. В.И. Ильичева начал с Курило-Охотской экспедиции – первой из пятилетнего цикла исследований зоны перехода Охотское море – западная часть Тихого океана. К сожалению, начало экспедиции было отложено на несколько дней. С одной стороны, нас задерживал затянувшийся ремонт лебедки, с другой – отсутствие Разрешения на проведение работ, которое не успели вовремя подписать в Минобрнауки.

Но вот все формальности позади: Разрешение получено, траловая лебедка работает.

В понедельник 12 апреля началась погрузка научного оборудования на судно, оформление в рейс научного отряда и улаживание прочих организационных вопросов, которые не могли быть улажены без Разрешения. Назначена дата отхода - 16 апреля.

Но здесь в наши планы вмешалась природа: 16 апреля к Владивостоку подошел циклон с сильным южным ветром, который не давал возможности лоцманам выходить в море для проводки судов, рейд был закрыт. Команда и научный состав собралась на судне к назначенному часу в надежде, что ситуация изменится. Ветер стих только к восходу.

Выйти в рейс удалось рано утром 17 апреля. Можно считать, что в этот день морской научный сезон на Дальнем Востоке 2021 года был открыт!

Но небесная канцелярия не оставила нас в покое. Волнение на море после вчерашнего ветра всё ещё продолжалось, а на акваторию Японского моря вышел очередной циклон, который двигался с нами параллельным курсом, но с более высокой скоростью. По краткосрочному прогнозу этот циклон первым достигал пролива Лаперуза и поднимал там высокую волну, опасную для нашего судна. Поэтому было принято решение двигаться под прикрытием Сихотэ-Алиня на север и переждать шторм в бухте Джигит.

Путь до бухты Джигит занял более суток. Хоть нас и закрывал от ветра горный хребет, волнение всё еще было сильным и болезненно переносилось многими участниками рейса.

На месте вынужденной штормовки мы провели более суток. За это время были проверены лебедки, запущен и проверен магнитометр, распланированы дальнейшие геофизические работы. К сожалению, оказалось, что гидрологическая лебедка работает с перебоями и требует дальнейшей настройки, а пока гидрологические работы под вопросом. Траловая лебедка тоже «не в лучшей форме», сбоит энкодер главного двигателя – «глаза и уши» управляющей электроники. Лебёдка часто останавливается с ошибкой. Надеемся на лучшее…

19 апреля капитан сообщил, что погода улучшается и можно выходить. Пролив Лаперуза мы прошли при сильной качке. Ветер был хоть и сильный, но дул преимущественно в корму, поэтому качка была килевая и легче переносилась.

Поприветствовать российскую научную экспедицию прилетел японский самолет-разведчик "Орион". Сделав два круга над судном и убедившись, что ничего подозрительного не происходит, он удалился в сторону Хоккайдо. Интерес разведчика можно понять - мы шли в экономзоне Японии.

В ночь с 20 на 21 апреля мы вышли из пролива Лаперуза и рано утром прибыли в границы района работ. Незамедлительно начались геофизические исследования: были спущены за борт датчики магнитометра и началась магнитометрическая съемка в комплексе с гравиметрией и гидроакустическими измерениями. Впереди нас ждали трудовые будни.

21 – 23 апреля

Шли геофизические работы. Начались вахты.

Необходимо отметить, что с начала выхода непрерывно велось исследование поверхностного слоя воды: соленость, температура и атмохимические измерения: наличие в приводном слое атмосферы паров метана, углекислого газа, ртути, гидрометеорологические измерения.

К Курильской гряде подошли только ночью 22 апреля. В районе острова Итуруп была телефонная связь.

Взяли курс на северо-восток, вдоль охотской стороны Курильских остров. Конечная цель – точка в районе юго-западного побережья Камчатки. Там начнутся «трубки» и геофизические исследования на полигонах.

Холодный северный ветер сопровождал нас и в Охотском море. Но этот раз он принес еще и снег. На улице похолодало. Сгустился туман, скрыв линию горизонта, где встречаются серое море с серым небом.

«Академик М.А. Лаврентьев» приближался с равномерной скоростью и курсом к первой точке отбора осадка. Все с нетерпением ждали этого момента. Обсудили методы и методику отбора, порядок действий каждого участника этого процессы. Разработали форму первичной отчетности – «станционные листы», куда будут записываться все данные отобранного материала. Были подготовлены и пронумерованы многочисленные пакетики, бутыльки для взятия образцов осадка. Инструменты и приборы заняли свои места рядом со столом, где будет находиться трубка.

День 23 апреля порадовал нас солнечной, тихой и теплой погодой. С левого борта судна, на отдалении было видно стадо дельфинов, то и дело выныривающих из воды. Но подходить близко к судну дельфины не захотели.

С правого борта, на горизонте показались Курильские острова, покрытые снегом крутые высокие горы, за которые цеплялись редкие облака.

Чтобы этот день лучше запомнился в памяти участников экспедиции, а также в соответствии с правилами по обеспечению безопасности мореплавания, были объявлены учебные пожарная и шлюпочная тревоги. В пожарной тревоге научный состав не участвовал, зато в шлюпочной тревоге участие приняли все. Мы освежили в памяти навык одевания гидрокостюма и наконец-то выяснили, кто за какой шлюпкой закреплен. Приятным бонусом была экскурсия в спасательную шлюпку. Всем понравилось.

24 – 26 апреля

Мы с нетерпением и волнением ждали этого утра. Наконец-то начнутся геологические работы, и мы получим первый керн!

В 9:00 было закончено геофизическое профилирование, и мы пришли в первую точку отбора осадка. Опасаясь за состояние лебедки, мы несколько раз спустили и подняли тестовый груз. Испытание прошло успешно, можно было смело начинать работу с геологической трубкой. Глубина была небольшая, поэтому опробование прошло быстро. Уже в 11.30 послышалась команда: «Трубка на борту!».

Измерив температуру забоя, вкладыш занесли в кормовую лабораторию. Разделив его на части, мы тут же почувствовали «запах успеха» – сероводорода, НО! На следующей точке нас ждало полное разочарование. Эхом по всему судну пронеслось: «Лебёдка сломалась». За время перехода она самопроизвольно выключилась и наотрез отказалась включаться, выдавая неизменный код ошибки «С2», обозначающий широкий диапазон неисправностей: обрыв провода, поломку энкодера (датчика съема телеметрии главного двигателя) или управляющего компьютера.

Рядом с полигоном, на юго-западном побережье Камчатки находится поселок рыбаков Озерновский. Мы подошли поближе к посёлку, в зону действия сотовой связи, чтобы связаться с администрацией института и попросить помощи или хотя бы совета ответственных за ремонт лебёдки безответственных специалистов. Ответ мы получили в лучших традициях известного северокорейского лидера, Великого Ким Ир Сена*: «Надейтесь на собственные силы, и вы победите!»

*Слова Ким Ир Сена даны в художественной интерпретации.

Проникшись идеями чучхе, мы решили продолжить геофизические работы, а за это время подготовить для работы коробчатый пробоотборник с гидрологической лебедки, которая установлена на баке. Как назло, погода тоже решила нам подпортить настроение. На северо-западную часть акватории Тихого океана вышел мощный циклон, который захватывал и наш район.

26 апреля начался снег, и ожидалось сильное волнение. Капитан принял решение укрыться от ветра за западным побережьем Камчатки. Уже к обеду поднялась волна и началась качка.

До конца геофизических работ оставалось три часа, потом побежим прятаться. Лишь ожидание скорой связи с родными немного скрашивало унынье, охватившее нас из-за непредвиденных проблем с лебёдкой и непогоды.

Почти двое суток мы тихим ходом бороздили прибрежные воды полуострова Камчатка. Прогноз оправдался - в Тихом океане бушевал шторм с высотой волны до 8 м, в Охотском море волна была значительно меньше. В месте нашего укрытия она достигала 2–2.5 метров, но сильный ветер не позволял встать на якорь. Радовала только хорошая сотовая связь с близкими людьми.

Команда не оставляла попыток починить траловую лебёдку. Но все они оказались безуспешными. Не хватало специальных инструментов и запчастей. Особенно нового, заведомо исправного энкодера. Мы перенесли на бак бокс-корер и приготовились работать с гидрологической лебёдки, хотя она тоже довольно часто останавливалась по различным, часто непонятным причинам.

28 апреля к обеду показалось солнце. Ветер начал стихать, море – успокаиваться. Капитан разрешил начать геофизические работы, а заодно в очередной раз проверить достоверность прогноза.

Мы выбрали геофизические галсы так, чтобы встречать волну носом или кормой. В таком режиме судно меньше качает, и оно лучше управляется. Геофизическая съемка продолжалась всю ночь до утра. В 8 часов следующего дня запланировали начать гидрологические работы и работу с бокс-корером. Надеемся, что получится.

29 – 30 апреля

Утром 29 апреля нас разбудило солнце; ветер стих и море успокоилось. Начало дня порадовало нас ещё и дельфинами, проплывавшими мимо нашего судна.

Все с нетерпением ждали прихода на станцию, где в прошлый раз нас постигла неудача. Около девяти утра судно подошло к точке отбора проб. Встали в дрейф, и началась работа на гидрологической лебёдке.

Первым скинули бокс-корер. Хотя глубина отбора была небольшой, около 500 м, времени на спуск и подъём потратили очень много из-за постоянного сбоя автоматики лебёдки.

Но вот долгожданный бокс-корер на борту. «Захлопнулся!» – радовались все. Но наша радость сменилась разочарованием, пробоотборник оказался практически пуст… Следом за бокс-корером опустили гидрологический зонд с батометром для взятия придонной воды. Но и здесь нас также постигла неудача - батометр не закрылся. Коварная станция не захотела нам покориться и на этот раз.

Практически два часа работы не принесли результата, и судно двинулось в следующую точку отбора. Все гадали: что же произошло, почему методика дала сбой?

На следующей точке ситуация заметно улучшилась. Бокс-корер принес немного осадка, а батометр - немного воды. Это вселяло некоторый оптимизм в участников процесса. Хоть немного, но принёс! Конечно, это не трубка с её двух-трёх-четырёхметровым керном, но информацию о придонном слое осадка получить можно.

А с батометром всё оказалось предельно просто: он просто растрескался от старости с обеих сторон и стал пропускать воду. Приборы и инструменты требуют обновления… Батометр заменили.

В тот день мы выполнили еще две станции. Осадка достали немного, но главное - первый материал начал поступать.

Много проблем доставляла гидрологическая лебедка, которая отключалась в самый неподходящий момент. На четвёртой станции она застопорилась аккурат в тот момент, когда бокс-корер поднялся до уреза воды. Зависнув в таком положении, он в буквальном смысле был выполоскан волнами и потерял подавляющую часть осадка, который состоял преимущественно из песка и очень хорошо вымывался водой.

По завершении работы на стациях мы опять ушли на геофизическое профилирование, которое запланировали закончить на следующий день, как раз после завтрака, чтобы с новыми силами приступить к пробоотбору.

30 апреля прошло довольно продуктивно. Было отработано 4 станции. Методика начала работать. Решили потренироваться и попробовать запустить трубу с бака. Участники экспедиции воодушевились.

1 мая

Первомай мы встретили ударным трудом на геофизическом профиле, а уже к 8:00 запланировали первые станции. Но, как обычно, погода вмешалась в наши планы. Еще вчера, глядя на спокойное море, трудно было представить, что сегодня разыграется настоящий шторм. С вечера, пока судно шло на северо-запад, волнение ощущалось слабо, но при повороте на обратный курс мы ощутили всю мощь стихии. Встречная волна не позволяла держать постоянными ни курс, ни скорость. Судно врезалось в водяные валы, поднимая море брызг, которые долетали даже до мостика. Ни о каких геологических станциях не могло быть и речи, было принято решение закончить геофизическую съёмку и двигаться в укрытие. Но всё усиливавшийся ветер вызывал опасения относительно безопасности этого решения.

После нескольких неудачно принятых волн, от которых по всему судну проносился сильный глухой удар и весьма ощутимая вибрация, нам пришлось спешно вытаскивать датчики магнитометра, чтобы в случае ЧП не потерять их. Лаврентьев взял курс на залив Шелихова, а геофизики начали подъем магнитометра на борт. Ветер всё усиливался, бросая верхушки волн на шлюпочную палубу и заливая их в неплотно закрытые иллюминаторы. Но основная масса воды скатывалась на главную палубу и с ветром проливалась солёным дождём, который обильно поливал находящихся там людей, медленно, но верно извлекающих из бушующего моря датчик магнитометра.

Ближе к вечеру мы подошли в острову Атласова - острову-вулкану, образовавшемуся из одного вулкана Алаид высотой 2339 м и выросшему, судя по карте, с самого дна моря, с глубины 400 метров. Гигант Алаид защитил нас от сильного восточного ветра, в его ветровой тени море было спокойно. Все вышли посмотреть на этого красавца, ведь большинство из нас видело его в первый раз.

К ужину мы благополучно добрались до острова Парамушир и встали на якорь в заливе Шелихова под прикрытием окружающих гор хребта Вернадского.

2 мая

Воскресенье 2 мая запомнилось всем участникам двумя событиями: праздник Пасхи и рыбалка* в заливе Шелихова. Соблюдая традиции праздника, повара покрасили яйца и испекли куличи для каждого члена экспедиции. Отдельно испекли пряник в виде петушка, очень красиво его украсили орешками и прочей сладкой шняжкой и подарили научному составу, чему мы все очень обрадовались.

Но всё это случилось за завтраком, а несколькими часами ранее, с рассветом, началась рыбалка*. Рыба ловилась разная, рыбы было много! Треску, камбалу, палтус и минтай вытаскивали на борт удачливые рыболовы. Азарт был велик, снасти не выдерживали тяжести рыбы, путались удочки, за судно зацеплялись крючки… но это не останавливало рыбаков: снасти восстанавливались, и рыбалка продолжалась. К вечеру мы нажарили тазик рыбы и вкусно завершили воскресный день.

* Сцены, описывающие добычу биоресурсов, являются художественным вымыслом авторов. Любое совпадение с реальностью случайно.

3 мая

Утром 3 мая центр циклона, мешавшего нам работать, прошёл через место нашего укрытия и сместился в Тихий океан. В тылу циклона шли обильные ливни, сопровождавшимися сильным юго-восточным ветром. Горы, окружающие залив Шелихова, надёжно защищают стоящие в нем суда только от восточных ветров, поэтому «Академик М.А. Лаврентьев» оказался беззащитен перед стихией. Под напором ветра якорь не удержал судно и оно стало медленно смещаться, вспахивая якорем дно. Экипаж предпринял попытку изменить силу зацепления за грунт и вытравил еще несколько десятков метров якорной цепи, но это не помогло - надёжно зафиксировать судно не получилось. Нам пришлось сниматься с якоря и «штормовать» - двигаться на малом ходу навстречу волне или в противоположном направлении.

Так продолжалось до обеда, потом все стихло также внезапно, как и началось. Дождь кончился, небо прояснилось, выглянуло солнце. Мы увидели окружающие нас пейзажи необыкновенной красоты. Голубое небо, синее море, сияющие на солнце вулканы, покрытые шапками чистейшего белого снега, все это создавало поражающую своей красотой и великолепием картину.

Вместе с хорошей погодой пришёл и хороший прогноз: в районе работы море успокаивается, и к утру следующего дня высота волны уменьшится до приемлемых значений. Мы запланировали геофизические профили и выдвинулись с места нашего укрытия. Времени на работы природа нам выделила не так много: на акваторию Тихого океана вышел очередной циклон и стремительно приближался к нам. По тому же прогнозу он через сутки достигнет нашего района, и нам опять предстоит прятаться и штормовать.

Но это потом, а пока мы шли по геофизическому профилю, с левого борта наблюдая красивые пейзажи о. Парамушир, а с правого – о. Атласова с его единственным вулканом Алаид.

4 – 6 мая

Закончив геофизические работы с утра, мы принялись за «взятие» станций. 4 мая было отработано четыре станции, и традиционно в ночь началось профилирование. Пятого мая погода окончательно испортилась, и мы побежали прятаться к Камчатке. Перештормовав день, вечером мы уже шли на выбранные геофизические профили.

6 мая было тихо и спокойно. Работы на станциях прошли почти гладко, если не считать того, что гидрологическая лебёдка периодически отключалась, создавая нам проблемы.

Шли дни, росло количество станций, но длина керна практически не увеличивалась. Бокс-корер приносил первые сантиметры, а то и просто примазки грунта. Более того - самая верхняя часть разреза малоинформативна для наших исследований. Единственный способ получить результат – перейти на пробоотбор с помощь гравитационной трубки, которая лежала на корме без работы с момента поломки траловой лебедки.

На шлюпочной палубе с правого борта стояла исправная гидравлическая лебедка с тросом неопределённой длины и прочности. Нужно было срочно устранить эту неопределённость, и мы, визуально оценив качество троса, решили использовать эту лебёдку для пробоотбора. Была сооружена сложная система блоков, которые передавали трос с лебёдки, установленной на правом борту, на балку левого борта, а оттуда на кормовую П-раму. Завтра предстоит протестировать трос на прочность с помощью груза, а затем, если всё пройдёт успешно, сможем брать керн с помощью трубы.

7 – 8 мая

Риск - благородное дело… Утро началось с обсуждения и проверки нашего плана. Была выполнена сложная трассировка троса, подцеплен груз в виде бухты старого троса. В 10:30 завершились геофизические работы, и мы подошли к точке опробования. С палубы для безопасности удалили всех любопытных.

Ура! Проверка прошла удачно. Трос выдержал тестовую нагрузку и до 800 м был в удовлетворительном состоянии. Далее шла скрутка, которую можно было проверить в более глубоком месте. Пробоотборник облегчили на 300 кг. Можно спокойно начинать работать.

И вот спустя час в рации послышалась долгожданная фраза: «Трубка на борту!». Полетели уже в больших количествах, чем на предыдущих станциях, бутылочки с пробами для анализа. Мы уже можем получать данные о структуре, расположенной глубже.

В результате было опробовано четыре геологические станции. В полночь запустили геофизику, и мы, усталые и довольные, отправились спать. На вахте остались бдеть вахтенные из геофизического отряда.

8 мая начало штормить, и мы потихоньку двинулись прятаться.

9 – 10 мая

В 4 утра мы уже опустили якорь. Праздник начался со спортивной рыбалки. Повара приготовили вкусный шашлык, а на полдник испекли пряники, украшенные праздничной символикой.

В полдень погода установилась, и капитан разрешил начать работы. Мы быстро набросали точки и двинулись к месту запланированного пробоотбора. 9 и 10 мая мы отработали семь станций и подняли 12 метров осадка. Настроение улучшилось.

11 – 13 мая

Ничто не предвещало беды. Наоборот - нашему любимому лебедчику Даниилу стукнуло 26 лет. Накануне повара приготовили шикарный торт, мы надули шарики и украсили поздравлениями твиндек, чтобы порадовать нашего товарища. Всё шло по плану.

Но около 12 часов прибежал взволнованный капитан и сообщил, что нужно отклоняться от маршрута и на всех парусах идти в ближайший порт Северо-Курильск. Судовой доктор серьёзно заболел, и ему нужна профессиональная медицинская помощь.

Ну что ж – смена маршрута. Уже и неудивительно - чего ещё можно ожидать от рейса. Но хочется отметить, что все на позитиве и готовы к новым открытиям, хоть и судьба постоянно вмешивается в наши планы.

В 20 часов мы прибыли в Северо-Курильск. Портнадзор любезно разрешил зайти «Академику Лаврентьеву» на акваторию порта бесплатно, признав наш случай форс-мажорным. Однако выслать к нам катер без предоплаты администрация порта не захотела.

Доктор был отправлен на берег на судовой надувной лодке с мотором. Возглавил операцию по доставке доктора на берег второй помощник капитана Дмитрий Шурыгин, в группу спасения входил матрос и механик по научному оборудованию Михаил Москаленко. Операция осложнялась темным временем суток (местное время приближалось к полуночи), сильным ветром и сильным течением, скорость которого достигала 6 узлов (11 км/ч). Капитан взял на себя общее руководство операцией. Лодка была снабжена отражателем, чтобы ее можно было засечь с судна и координировать маршрут. Связь осуществлялась по радиоканалу.

Лодка отчалила от борта судна и взяла курс к причалам порта. На радаре было видно, как медленно удаляется от судна маленькая точка. Но через некоторое время поступило тревожное сообщение, что мотор на лодке заглох и ее относит сильным течением в Тихий океан.

Капитан запросил помощи у администрации порта, но быстрого ответа не последовало. Начались наводящие вопросы, уточнения. Снова чучхе! Мы видели на радаре, как маленькая точка медленно удаляется от нас в сторону океана, но ничего не могли сделать. Мы уже были готовы сняться с якоря и догонять лодку на судне.

К этому моменту Михаил Москаленко разобрался в неисправности, запустил мотор, и лодка продолжила свой маршрут. Доктора подвезли прямо к машине «скорой помощи», которая уже ждала на причале. Медики оперативно доставили пациента в больницу, и пока лодка добиралась обратно до судна, доктор уже получал первое лечение. Позже мы узнали, что состояние его улучшилось, но точный диагноз пока не определён.

После возвращения лодки в 23:00 судно продолжило рейс. Было решено, раз уж мы опять попали на север полигона, повторно опробовать трубкой некоторые станции, сделанные с бокс-корером, и отобрать новые.

До первой точки опробования пошли с геофизическими работами, и мы, опустив датчики магнитометра и включив гравиметр, вышли в море, а завершили день концертом - именинник сыграл нам на гитаре.

День 12 мая был довольно продуктивный. С 10 утра и до 10 вечера было опробовано 7 станций.

День 13 мая прошел спокойно. Было солнечно и тепло. Велись геофизические работы. Обрабатывались полученные пробы.

14 мая

День сразу не задался… Вернее, рабочий день. А утро встретило нас спокойным морем и теплой, солнечной погодой. На небе не было ни единого облачка, только вершины вулканов белели на горизонте. Вулкан Чикурачки периодически выбрасывал из своей вершины облако газов, намекая всем, что он еще активный. Погода настраивала нас на рабочий лад.

Сразу после завтрака были закончены геофизические работы. Поднимая датчик магнитометра, мы одновременно выходили на первую точку пробоотбора. Все с нетерпением ждали начала этого процесса.

Услышав команду с мостика: «Мы в точке, можете работать», все вышли на корму. Даниил, наш главный и единственный лебедчик, слегка задержался, и тут, чтобы не терять драгоценное время, один из наших товарищей решил ускорить процесс и включил рабочую лебедку на прогрев…

Всё бы ничего, но перед включением лебедки, нужно было еще и включить отвечающую за управление автоматику. Оказавшись без контроля, лебедка стала медленно вращаться, «отдавая» трос. Мы заметили это и сразу застопорили лебедку ручным тормозом, но она всё равно успела сбросить пару шлагов троса, который тут же закрутился в колышки.

Началась долгая процедура тросораспутывания. Были предложены радикальные методы – рубить трос, но мы справились и через некоторое время трубка «пошла» за борт. Удача была не на нашей стороне, и обратно труба принесла не более метра заветного керна, хотя мы ожидали большего - ведь здесь ранее находился один из крупнейших метановых факелов. Но в этот раз мы его не смогли обнаружить на гидроакустике.

За пробоотбором последовала гидрология с батометром и СТД. Тут тоже не обошлось без проблем. Небольшая слабина троса стала причиной образования тросовой петли на барабане. К счастью, её сразу заметили и распутали, это позволило избежать серьезных проблем. Но времени потеряли достаточно.

На следующей точке пробоотбора возникла новая проблема: сильная вибрация блоков, по которым бежит трос с лебедки на П-раму. Работа пошла на минимальной скорости, а это, учитывая глубину моря более 800 м, сильно замедлило процесс. Проблему с вибрацией решили закреплением блоков на оттяжках.

Но керны все не шли… Трубка приносила по 60–80 см, хотя потенциально могла брать от 2.5 до 3.5 метров. Возможно, грунт в этом районе песчаный, более плотный; возможно, здесь сильные присклоновые течения, которые разворачивают трубку и заставляют её падать под углом ко дну. Возможно, это просто не наш день... Но мы не унываем, впереди новые точки.

К вечеру нас накрыло облако тумана, низко стелящееся над водой. Мы заметили его ещё в полдень по судовому времени. Тогда туман показался тонкой полоской на юго-западе линии горизонта. Он быстро приближался, захватывая все больший сектор горизонта. И вот предпоследняя «трубка» выполнялась уже в белом «молоке». Сразу стало сыро и промозгло. Под стать этому настроению трубка пришла пустой. Переброс не принес ожидаемого результата. «Это фиаско, братан!», вспомнились слова из популярного ролика. С этой станции мы уходили без результата.

После ужина мы подошли к последней запланированной точке пробоотбора. Туман ушел, небо очистилось, заметно похолодало. Слабый свет звёзд пробивался через судовое освещение. Тонкий месяц висел над догорающей закатной зарёй.

Мы переживали за результат этого опробования: все понимали, что пустая трубка окончательно разочарует участников рейса. Каждый предлагал свой метод повышения эффективности пробоотбора. Остановились на хорошо зарекомендовавшей себя среди народов Сибири и Восточной Азии методике подготовки инструмента по Бурханову. В кратчайшие сроки был изготовлен специальный раствор, повышающий эффективность пробоотбора. Сначала опытные сотрудники, а потом и начальник экспедиции обработали инструмент.

Начался спуск. Глубина моря 1460 м. Трубка приближается к поверхности дна со скоростью 2 м/с. Все внимательно следят за тросом, боясь пропустить его «просадку» - признак касания дна, после которой необходимо срочно останавливать спуск, иначе трос, взявшись кольцами на дне, может запутаться вокруг трубки. К счастью, всё закончилось благополучно - трубка на борту.

И - о чудо! Сибирская методика сработала, длина керна оказалась 2.5 м. Начался полноценный пробоотбор, после которого геологический отряд усталый, но довольный отправился спать, а на смену ему пришел «ночной дозор» – отряд геофизиков.

15 мая

В этот день было запланировано пять станций. Море радовало нас спокойствием и настраивало на рабочий лад. Хотя небо не было таким бесконечно голубым - появилась слабая белёсость, указывавшая на то, что в верхних слоях атмосферы уже начались процессы, которые приведут к смене погоды.

Уже с первой станции стало понятно, что подготовка инструмента по методу Бурханова работает и имеет пролонгированное действие. Трубки приносили керны долгожданной длины от 3 до 3.5 м. Это не могло не радовать, разве что аналитик Евгений был немного опечален возросшим количеством образцов, требовавших оперативной обработки.

К обеду пришла информация, что на нас надвигается циклон, и 16 мая мы должны находиться в районе укрытия. Пришлось запланировать геофизические работы так, чтобы к 10 часам утра быть в заливе Шелихова на о. Парамушир. А пока продолжаются станции.

Закончили пробоотбор в 23:00. Взяли керн в районе Четвёртого Курильского пролива, между островами Анциферова и Маканруши (ближе к последнему) на глубине 1636 метров. Течение в этом месте было сильным, и трубку отклонило от вертикального положения. Касание было зафиксировано при длине вытравленного троса 1730 метров - это был предел для троса на этой лебедке. Состояние нижних слоёв троса очень плохое, трос ржавый, ржавчина осыпается, образуя рыжее облако в районе валиков тросоукладчика. Поднимали трубу очень медленно, боясь порвать трос. Все закончилось благополучно. Керн принес нам геологическую загадку, которую еще предстоит разгадать.

16 – 18 мая

Всю ночь 16 мая шли галсами с геофизической съемкой к месту укрытия. Утром приняли решение продолжить съемку в непосредственной близости от залива Шелихова, чтобы в случае усиления ветра уйти с профиля под защиту острова. В 15 часов закончили съемку и стали ходить галсами по волне и в противоположенном направлении в ветровой тени о.Парамушир.

К утру 17 мая ветер начал стихать, но море все еще неспокойное. Зашла океаническая зыбь, которая качает судно как неваляшку. Но вблизи острова волна стихает. Чтобы не терять время, решили выполнить геофизическую съемку вдоль кромки шельфа. Тем более, мы обнаружили там несколько интересных аномалий, связанных, предположительно, со скрытыми вулканическими постройками. Работаем на профилировании до утра.

Ох ты! Гаишники есть и на море. 18 мая нас остановило патрульное судно береговой охраны, на борт прибыл наряд в составе четырех человек и теперь они проверяют документы. Экипаж большой, документов много, проверка затянулась, работа остановилась. Ждём...

Нас проверяли десять часов. Потом отпустили и пожелали счастливого пути. Всё в лучших традициях ГИБДД.

Внезапная проверка нарушила все наши планы, но мы решили не отступать и выполнить необходимый минимум работ, запланированных на сегодня.

Во-первых, нужно было всё-таки найти и опробовать легендарный Припарамуширский газовый факел. Ссылки из отчётов и литературных источников не принесли желаемого результата. Мы заложили профиль, надеясь подсечь этот феномен. Шли малым ходом и внимательно смотрели на экран эхолота. Вот появилось что-то похожее на факел. Зафиксировали точку и заложили перпендикулярный галс.

Опять мимо. Еще одно пересечение. Удача: факел зафиксирован во всей своей двухсотметровой красе! Заходим на него еще раз и бросаем трубку. Газгидрат не достали, но трубка была интересная.

В тот вечер мы взяли еще три трубки. В 2 часа ночи была опробована крайняя, 50-я станция, и мы направились с геофизическими работами домой. Скоро увидим родных.

19 – 23 мая

Переход до о. Итуруп занял более 70 часов. Делали крайний профиль в Охотском море - он располагался параллельно профилю, заложенному ещё в начале наших исследований.

На этом этапе мы потихоньку начали подводить итоги, предварительные результаты.

Рано утром 22 мая мы закончили очередной региональный профиль о. Парамушир – о. Итуруп. Предстоял еще переход с геофизическим работами до западной границы разрешенного района работ. Но перед последним рывком необходимо было откалибровать приборы, проверить соосность оптических осей. К этой операции отнеслись очень ответственно. Готовиться стали заранее. На карте выбрали место, где небольшая глубина моря и нет волнения. Ближе к четырем часам утра подошли к первой предполагаемой точке калибровки, но она не удовлетворила исследователей, и было принято решение искать другую точку. Спустя час на эхолоте показались подходящие формы рельефа, и калибровка началась. Откалибровать приборы успели все: геологи, геофизики, газогеохимики и микробиологи.

Воспользовавшись затишьем, экипаж судна тоже включился в этот процесс - cтали делать профилактику приборов и оборудования по местам своего заведования. Через несколько часов все настройки были выполнены, и мы вышли на очередной и крайний для этого рейса геофизический галс. А в путь нас провожал заснеженный конус вулкана Богдан Хмельницкий.

В 08:00 часов 23 мая мы подошли к границе района работ и, так совпало, границе экономической зоны между Россией и Японией. Быстро были подняты на борт датчики магнитометра, остановлен гравиметр.

Научная программа 92 рейса была фактически закончена. Остались только суточные опорные гравиметрические наблюдения. Судно держало курс на Владивосток. Мы входили в пролив Лаперуза.

24 – 26 мая

Выйдя из пролива Лаперуза, «Академик Лаврентьев» взял курс на п. Ольга, пересекая Японское море. Погода благоприятствовала нам, хотя прогноз настораживал: ожидался сильный ветер. Но на этот раз нас не «накрыло» стихией, мы успели спрятаться за Сихотэ-Алинем и в его ветровой тени проследовали в порт Владивосток.

Уже ранним утром 25 мая мы подошли к родным приморским берегам. Проходили поселок Ольга, появилась сотовая связь. Но самое главное - появились сопки, покрытые зеленью! Не заснеженные пики о. Парамушир или вулканы о. Итурупа, а наши родные приморские зеленые сопки. Значит, весна всё-таки пришла!

В 21:00 подошли к мысу Поворотный, увидели огни большого города – Находки. До Владивостока оставались считанные часы. Но нам было назначено на 6 утра, поэтому судно сбавило ход.

26 мая ровно в 6:00 мы подошли к Токаревскому маяку, лоцманский катер ждал нас. Взяв лоцмана на борт, продолжили движение и уже в 07:30 пришвартовались на 44 причале.

Вот и всё, активная часть экспедиции закончилась. Остались опорные наблюдения, интенсивная разгрузка и долгая обработка результатов с построением новых планов на исследование прикурильских вод в 2022 году.